У шерлока болит голова
Решила перепостить старинные записи с ЖЖ фандомной наклонности.
Потому что фигли, пусть и тут будет, чтоб далеко не ходить.
На первой линии атаки — архивная кучка юзерпиков.
Take, use, credit, enjoy, да.
Ну и с чего всё покатилось дальше: контрольный довод с цитатой:
Заголовок: Головная боль [в обоих смыслах]
Автор: chocolate_limes
Перевод: Dunkelgrau
Дисклаймер автора: Не моё. Не моё, не моё. Всё вот это. Ну совсем не моё.
Дисклаймер переводчика: Не моё в квадрате! Но я могу честно признать, что выпросила у автора разрешение перевести эту дозу неадекватного больного Холмса, так мило отравляющего существование адекватному здоровому Холмсу.))
~~~
— Тебе было бы целесообразнее обратиться к врачу, — спокойно отметил Майкрофт, гладя Шерлока по волосам, как это делала в детстве их мама. — В современной медицине есть от этого лекарства.
Редко что могло выбить Майкрофта из колеи в этой жизни — фактически, он был готов признать, что очень редко что могло выбить его из колеи, но его младший брат с этой задачей вполне справлялся. А он-то наивно думал, что Шерлок уже вышел из характерного для этого возраста.
Гораздо менее удивительным был тот факт, что, раз Шерлок так и не соизволил вырасти, всякий раз, будучи в аналогичном нынешнему состоянии, он не считал нужным отказываться от ребяческой привычки пытаться укусить собеседников, если они предлагали ему что-то нецелесообразное с его точки зрения. Так что не было никакого сюрприза, равно как и никакого удовольствия, в том, что вполне логичное и рациональное предложение было встречено ощутимым укусом в плечо, заставившем его старшего брата поморщиться, но промолчать. Он успокаивающе похлопал Шерлока по спине. Это был не первый укус, который он заработал с того момента, как немногим раньше ответил на редкий телефонный звонок Шерлока, и уж наверняка не последний.
— Ну, ну.
Ответом было невнятное бурчание куда-то в недра его (на данный момент уже слегка влажного) пиджака.
— Что ты сказал?
Шерлок на мгновение поднял лицо, так что, если бы Майкрофт отвёл голову чуть назад, попутно достигая волшебного эффекта тройного подбородка, которого тщательно избегал, то мог бы разглядеть в деталях покрасневшую физиономию брата и его нездорово блестевшие глаза. Так или иначе, он искренне попытался выглядеть сочувствующим, не меняя позы.
— Тошнит.
— А. И как, меня это тоже затронет?
Шерлок посмотрел на него с укором и лёгким косоглазием.
— С мамой всегда было легче, — с сожалением пробормотал он и безжалостно заёрзал у брата на коленях. Через несколько секунд упорной борьбы пальцев ног с непреодолимыми обстоятельствами Шерлок ухитрился просунуть ступни под одну из коленок Майкрофта. Шерлок успешно умудрялся наполовину балансировать на кресле, наполовину сидеть на брате, обхватив себя руками и уткнувшись лицом брату в плечо. Майкрофт при этом был вынужден пребывать в позе, не столь далёкой от набора развлечений средневековых пыточных казематов. Кровь с трудом пыталась поступить в его ноги под весом Шерлока — и в руки, потому что из-за позиции Шерлока надо было держать их слишком высоко, удерживая его от падения.
Размышляя на эту тему, Майкрофт склонился к тому, что всё-таки стоило расценивать себя, как святого, и сочувственно погладил брата по спине. Его телефон в очередной раз требовательно завибрировал в кармане, который по милости взгромоздившегося на него Шерлока был абсолютно вне досягаемости. На случай таких форс-мажоров у Майкрофта и была личная ассистентка. Она, впрочем, в данный момент находилась снаружи, в машине. Шерлок настоял.
— Ты был помладше и… поменьше, — вздохнул Майкрофт, в ответ на что Шерлок только драматически застонал и уткнулся лбом обратно, ему в плечо, бормоча что-то ещё.
Шаги на лестнице, шорох пластиковых пакетов… должно быть, Джон Уотсон. Майкрофт предпочёл это проигнорировать.
— Что у тебя там… ягнёнок? — Мама всегда называла их ягнятами. Знать бы, почему.
— Я сказал, — сердито произнёс Шерлок, на секунду приподнимая голову на дюйм, чтобы охнуть и опустить её снова, — что хочу умереть.
— Да не хочешь ты умирать, Шерлок. Это всего лишь мигрень.
Он заработал очередной укус в плечо. И зачем он с ним связался? Семейные узы, кровь не водица и прочая чушь? Бесполезные мысли. Майкрофт тихонько похлопал Шерлока по плечу, баюкая, как ребёнка. Мобильник снова завибрировал.
Ага, вот оно: плечу стало мокро. Или слюна, или слёзы, или и то, и другое. Было вопросом времени, как быстро пропитаются насквозь пиджак, жилетка и рубашка. Костюму этим вечером была прямая дорога в химчистку.
— Ну, Шерлок, — пробормотал Майкрофт. — Успокойся, ну…
— Больно, — был хныкающий ответ. — И… и… Жарко… Слишком жарко…
Шерлок на секунду выпрямился, отбился у пиджака, вырвался из рубашки, стащив её через голову, и свернулся калачиком в прежней позиции, только теперь ещё и полуголый и обильно потеющий. Майкрофт стоически принял судьбу, параллельно выудив одной рукой носовой платок из нагрудного кармана и промокнув лоб Шерлока.
— Чего бы тебе не перебраться в кровать? — с надеждой предложил он. — Или как насчёт дивана? Тебе же всегда нравился диван, правда? Шерлок?
— Теперь холодно, — нелогично промямлил Шерлок, запуская руки Майкрофту под пиджак, сжимаясь в комочек, цепляясь за него, как обезьянка, утыкаясь лицом ему в грудь, а макушкой упираясь в подбородок. В этой позиции всё, что мог сделать Майкрофт — это стараться не закупорить дыхание и не наесться волосами младшего брата. И как только проявление залысин с возрастом ещё не настигло Шерлока? Гены для этого были на месте, уж Майкрофт-то точно в этом убедился.
— Ну, Шерлок… — невнятно повторил он.
Распахнулась дверь, и зашла спина Джона, радостно возглашавшего на ходу: «Здрасьте, миссис Хадсон!» куда-то в сторону нижнего этажа таким характерным для Уотсона восторженным и беззаботным тоном. В случае если этот человек не собирался снять с него Шерлока, Майкрофт всерьёз рассматривал возможность его повесить, утопить и четвертовать.
— А, Джон, — приятным тоном начал Майкрофт, пока Шерлок шмыгал носом ему в плечо и явно пытался довести его рубашку до добровольного вымирания. Майкрофт попытался выдержать этот процесс, не морщась и не пытаясь вырваться. Его и без того обширное уважение их с Шерлоком матери увеличивалось в геометрической прогрессии.
— О-о, — Джон, обернувшись, застыл и уставился на представшую его очам сцену. — Я, мм. Я вас оставлю наедине, ладно?
— Не обязательно вот так таращиться, — спокойно продолжал Майкрофт. Его личная ассистентка могла бы засвидетельствовать, что этот милый светский тон был почти что пределом излучения угрозы, на которое только был способен Майкрофт. В конце концов, он не был угрожающим типом. Не внешне, во всяком случае.
— М-м. — Джон начал медленно и мучительно краснеть шеей, а теперь и щеками. Он совершенно явно делал скучные, предсказуемые выводы. — Э-э. Вы хотите, чтобы я…
— Разложил покупки? Да, это светлая мысль, — беспечным тоном проговорил Майкрофт. — И заодно принесите всё обезболивающее, которое есть в этом доме, будьте так добры. Шерлок настаивает, что у вас нет ничего достаточно сильного, и отказывается показать мне конкретные примеры.
— Чего?!
— Такими темпами у вас молоко прокиснет, доктор Уотсон. — Майкрофт ему улыбнулся, и даже Джон, который едва его знал, заметил нечто очень хрупкое, характерное для человека, балансирующего на грани, в этой улыбке — или что там он видел сквозь лес шевелюры Шерлока.
— Ладно. Хорошо. Я быстро. Потом за обезболивающим, — отозвался Джон, звуча слегка загипнотизированным. Он метнул нервный взгляд на костлявую спину своего соседа, прежде чем снова подхватить сумки и унестись с ними за угол, к холодильнику.
— Джон?.. — Шерлок запоздало осознал, о чём вообще шла беседа и кто говорил, и поднял голову.
— Ммф, — высказался Майкрофт, слишком поздно пытаясь отвернуться. Избавиться от волос Шерлока у себя во рту теперь было практически невыполнимой миссией.
— Шерлок? — Джон, чтоб его, метнулся в обратном направлении и уставился на похоронную, мокрую от слёз физиономию Шерлока так, будто в первый раз его видел. — Что…
— Сначала покупки, Уотсон, потом обезболивающее, и только потом — ваше трогательное участие. Будьте так добры, — резко напомнил Майкрофт — и беззвучно выругался, когда понял, что зря вообще заговорил при условии и так набившихся в рот волос Шерлока.
О, он не просто святой, подумал Майкрофт, а мученик относительно Шерлока. Да, мученик, не иначе. Он его в могилу сведёт, Майкрофт это точно знал.
— Ш-ш, — мягко вздохнул он, когда Шерлок снова завозился на месте. Параллельно он попытался хоть как-то пошевелить ногами, чтобы возобновить кровообращение. — Не верти головой, баран, если она у тебя болит, будет только хуже.
Очередной укус.
— Простите, так это что, просто головная боль?
Как хорошо было знать, что Британские медицинские образовательные учреждения воспитывают настоящих специалистов, кисло подумал Майкрофт.
— Мигрень, — проинформировал он доктора, но беспокойство Джона уже улеглось, и тот теперь находился в процессе бормотания чего-то себе под нос и рассовывания покупок по холодильнику.
Со стороны Шерлока раздалось бескомпромиссное сопение.
— Если собрался заснуть, Шерлок, будь хорошим мальчиком и дай мне хотя бы достать мобильник, ладно? — взмолился Майкрофт, узнавая все признаки состояния брата. По поводу телефона он ощущал исключительно отчаяние. Во-первых, в такой позиции он просто-таки втыкался ему в бедро. Откровенно говоря, в его позиции вообще не было даже намёка на комфорт, но, судя по всему, ловушка не собиралась открываться скоро. С телефоном в руках, по крайней мере, он мог бы продолжать работать даже в таких беспросветных условиях.
Ответа внятней, чем сопение, от Шерлока не последовало — он только пристроил голову у Майкрофта на плече так, что практически воткнулся носом тому в кадык. Неблагодарная тварь ещё и протестующее забурчала, когда его старший брат позволил себе сглотнуть. Майкрофт с могильным выражением лица автоматически и обречённо погладил брата по спине, чувствуя себя каким-нибудь злым гением с белым персидским собачим кормом на коленках.
К моменту, когда Джон Уотсон разобрал сумки, перевернул квартиру в процессе поиска и наконец вернулся с убойным обезболивающим, которое ему в своё время прописали от раны в плече, было уже поздно. Шерлок успокоился и мирно спал, и даже Майкрофт позволил себе задремать, — не иначе, как от безысходности, — уткнувшись подбородком в воронье гнездо на голове брата, обняв его в каком-то инстинктивно защищающем жесте. На каждом его выдохе шевелюра Шерлока слегка шевелилась.
Добрый доктор удержался от того, чтобы сфотографировать это на телефон, и до сих пор горько об этом сожалеет.
[FIN]
Источник
— Ты никуда не пойдешь, — Шерлок преграждает и без того уставшему Майкрофту дорогу, холодно смотря брату в глаза. — На тебя страшно смотреть, и ты весь горишь.
Майкрофт делает глубокий вдох, который вырывается из легких тихим хрипом, что в тишине, в которую погружен дом на Бейкер-стрит 221Б, он звучит громче, чем хотелось бы. Разбивает пронзительную тишину на миллионы осколков, что впиваются в него и Шерлока, требовательно напоминая о своем существовании.
Политик болен уже третий день, но никак не реагирует на своё недомогание: в последнее время накопилось слишком много дел, которые нельзя было отложить на потом. Он готов решать их до последнего, превозмогая головную боль, что с каждым разом становится всё сильнее, и не обращая внимания на хрипы, что вырываются из горла. Он топит болезнь в таблетках и микстурах, которые совершенно не помогают даже облегчить боль, упрямо продолжает решать конфликты и споры, хотя с каждым днем это становится всё труднее и труднее.
Сегодня он приходит к Шерлоку, чтобы обсудить новое дело, в котором замешан один из его людей. Шерлок — последний, к кому он хочет идти. Последний, кто хочет помочь ему. Единственный человек, которому Майкрофт доверяет почти так же, как и себе. Единственный, кто открыто говорит ему то, что думает, не обращая внимания на последствия.
— Мне пора, братец, — таким же холодным тоном отрезает старший Холмс, замирая на месте, прямо перед Шерлоком, лицом к лицу сталкиваясь со своим злейшим
(к черту)
(любимым)
врагом.
— Ты. Никуда. Не пойдешь. — процеживает сквозь зубы Шерлок. Джона нет, и ему приходится рассчитывать только на свой дар убеждения и только на свою физическую подготовку. Он упрямо стоит в дверях, смотря на брата снизу вверх, точно так же, как обычно смотрел в детстве, не позволяя старшему брату покинуть родной дом и
(его)
поехать учиться.
Майкрофт поджимает губы — он недоволен тем, что вообще пришел к брату. Стоило нанять другого человека, сейчас он это ясно понимает. После того, как отношения между ними обострились, всё стало в сотню раз хуже и, одновременно с этим, лучше. Беспокойство возросло, болевая точка была теперь не просто точкой. Она пульсировала и извивалась, подобно змее, готовой в любой момент вспыхнуть и ужалить, если один из них выдаст их тайну. Такое вслух не разглашается. Такое разрушается в мыслях и за закрытой дверью, за наглухо завешенными шторами в полутьме спальни, за чувственными прикосновениями и жаркими поцелуями с родным человеком.
Фигура брата внезапно двоится перед глазами, расплывается, будто кто-то проводит рукой по еще не засохшему акварельному рисунку. Политик сглатывает, а черты Шерлока и обстановка комнаты, подобно акварели, смазываются, и он уже не знает, где та черта реальности, которую он пересек благодаря своей болезни. Он успевает ухватиться за первое, что попадается под руку. Плечо детектива ставится маяком среди беспроглядной эфемерной тьмы, что клубится вокруг Майкрофта, обвивает его своими тонкими щупальцами и утягивает на дно, а он даже не может сопротивляться этому.
— Будешь спать в моей комнате, — Шерлок не терпит возражений. Черта, которая передалась от матери и которой так порой не хватает Майкрофту, который больше похож на отца. Политик знает, что в конце концов он все равно сдастся, поэтому даже не пытается тратить время на глупые споры. Как бы ни странно это было признавать, но в который раз Шерлок оказывается прав — ему действительно нужен отдых.
Детектив обращает внимание на мертвую хватку, с которой Майкрофт вцепился в его плечо, цепким взглядом охватывает лицо брата, анализирует и делает выводы. Это происходит спонтанно, на грани разума. Он подхватывает брата, пока тот не начал оседать на пол, будто тряпичная кукла, и тащит наверх, в свою комнату. Это оказывается более легкой задачей, чем представлялось сначала: Майкрофт вяло пытается добраться самостоятельно (хотя явно предпочел бы неудобный диван в гостиной), тем самым помогая Шерлоку себя тащить.
Он падает на кровать, забывая и о дорогом костюме, и о срочных делах, и о том, что первоначально хотел сбежать отсюда. Остается только он и манящая тьма, из которой вновь невозможно выбраться без посторонней помощи.
Его маяк пропадает, чтобы накрыть его одеялом. Шерлок больше не касается Майкрофта, хотя это единственное, чего политик хочет больше всего на свете.
***
Он открывает глаза и встречается взглядом с Ватсоном. В полутьме фигура доктора отчетливо выделяется среди серой комнаты. На улице середина дня — он замечает полоску света на одеяле.
— Вы пролежали почти сутки без сознания, — тихо говорит Джон, но слова громко и больно впиваются в мозг старшего Холмса.
— Шер… — выдыхает Майкрофт, а его голос звучит тише шелеста травы.
— Он почти всё время просидел с вами. Я отправил его поспать, а сам… — доктор смущенно опускает взгляд. Политик знает, что Джону неловко находиться в его обществе, Холмс сам поспособствовал этому.
— Он бы ни за что не бросил вас, — почти шепчет Ватсон.
Майкрофт улыбается уголками губ. Несмотря на свою заносчивость и упрямство, Шерлок всё так же предан ему. Он слышит шум в соседней комнате, а спустя минуту в дверном проеме появляется и сам источник. Джон — прекрасный малый, в особенности когда выходит из комнаты и спускается на кухню, нарочито громко гремя посудой в попытках приготовить себе обед.
—…лок, — тихим хриплым голосом завершает политик, глядя на брата. Взгляд голубых глаз встречается со взглядом серых.
— Я не смог уснуть. Кровать у Джона раза в два жестче, чем моя, — будто пытается оправдаться Шерлок, хоть они и оба понимают, чего тот хочет на самом деле. Они оба этого хотят. Кровать прогибается под весом детектива, что укладывается рядом и, подложив согнутую руку себе под голову, задумчиво глядит на своего брата, готовый вот-вот провалиться в сон.
Шерлок поит политика, осторожно поддерживает стакан, пока Майкрофт — страждущий в пустыне — пьет так, словно уже несколько лет просуществовал без воды. Удивительно, как много хочет организм, отошедший от болезни. Начиная от стакана теплой воды и заканчивая чужими прикосновениями, в которых возникает почти острая необходимость.
— Думаю, нам обоим нужно отдохнуть.
Фраза повисает в тишине комнаты, пробирается в потайные закоулки и сгустки теней, опускается мороком на братьев, что лежат в объятиях друг друга, погружая их в глубокий сон.
Источник
14 октября 2007 г.
Шерлок уезжал на два месяца из страны. Жил в Нидерландах. Когда я узнал, куда он отправился, испугался. Не самая лучшая страна для него. Он поселился там с каким-то парнем, студентом-музыкантом. Что ж, Шерлок решился на отношения. Вероятно. Не понимаю, что он в нем нашел, но выбор был очевиден. Он прожил с ним два месяца. А потом вернулся. Естественно, без объяснений. Уж тем более мне. Хотя, что тут объяснять. Просто не сложилось. Я не удивлен. Вряд ли с Шерлоком сможет ужиться обычный, заурядный человек. А этот студент был самым обычным. Впрочем, и Шерлока надолго не хватит быть рядом с таким. Его и не хватило. Он вернулся и продолжает свои дела с Лестрейдом. Тот только счастлив. Еще бы, с ним раскрываемость повышается в разы. Я предупредил его, если, не дай Бог, он подвергнет жизнь Шерлока опасности, я самолично его убью. Я вовсе не против, чтобы Шерлок занимался всеми этими расследованиями, но ни за что не позволю, чтобы ему что-то угрожало. Мне хватило китайских приключений.
06 января 2008 г.
Сегодня у него день рождения. Нет, мы не празднуем его вместе. Я вообще не знаю, где он сейчас. Точно в Лондоне. Но скрывается, расследуя какое-то безумное дело. Лестрейд не в курсе, за что мне очень хочется просто отвернуть ему голову. Как можно было упустить его из виду, когда они были вместе?! Если он еще не понял, то в его обязанности входит и следить за Шерлоком, и обеспечивать его безопасность.
Я не знаю, зачем Шерлок все это делает. Не исключаю, чтобы просто досадить мне. Он узнал, что я продолжаю узнавать о нем новости. Я не могу и не хочу иначе! И буду это делать, нравится ему это или нет! Я же совершенно освободил его от своего участия. Но я не могу просто плюнуть на него и забыть о его существовании, как он того хочет.
31 марта 2008 г.
Шерлок объявился восьмого января. Пришел домой. К себе домой. Мне об этом сообщил Лестрейд. И опять намекнул, что ему не нравится его вид. Что ж, я наплевал на все его возможные недовольства и приехал к нему. На это раз Грег ошибся, слава Богу. У Шерлока болела голова. Она у него и раньше иногда болела, особенно в подростковом возрасте, но и во взрослом тоже давала знать перенесенная в детстве болезнь. Вот и тогда он лежал на кровати, бледный с посеревшими губами. Хорошо, что я все-таки сделал себе ключ от его квартиры. Он бы не смог подняться. Вообще-то сначала я подумал, что это все-таки наркотики, но почти сразу понял, что ошибаюсь. Я вызвал машину и отправил его в больницу. Хорошо, что он не мог сопротивляться.
У него оказалось внутричерепное давление, вызванное как раз перенесенным в детстве менингитом. Раньше у него болела голова, но никогда так. Мне просто было страшно на него смотреть. В больнице довольно быстро привели давление в порядок, но оставили его на лечение на две недели. Что ж, это были не самые лучшие две недели в жизни врачей. Впрочем, у меня тоже. Когда я приходил, то выслушивал и жалобы, и угрозы, и он даже пытался меня шантажировать тем, что расскажет моему любовнику о моей измене. Откуда он узнал? Формально, это не была измена как таковая. Мы расстались. Точнее, взяли тайм-аут в отношениях. Было слишком много сложностей. И в этот период я действительно встретился с мужчиной, с которым у меня был секс. Но как об этом узнал Шерлок? Он что, следит за мной? Мне бы совсем не хотелось, чтобы эта история выплыла наружу. Сейчас у нас все вроде как нормально, не хочу вновь сложностей. Пока Шерлок не исполнил свою угрозу, надеюсь, у него и в дальнейшем хватит ума этого не сделать. Взрослый же человек. Хотя, ничему не удивлюсь. Он хоть и взрослый, но восприятие некоторых вещей у него хуже, чем у ребенка.
После больницы я предложил ему пожить у себя. Все-таки головные боли, хоть и несильные, сохранялись еще. Он категорически отказался. Но через день сам пришел ко мне. Поставил кучу условий о своей самостоятельности и моем невмешательстве в его жизнь и остался. Я был согласен на все. Я просто хотел, чтобы он был рядом. Хотел попытаться наладить наши отношения. Неделю он прожил у меня. Как же давно мы не были вместе! Не знаю, как описать мои ощущения. Мне было хорошо. Хоть мы и не так часто виделись, да и общение наше все равно оставалось натянутым. А потом он без предупреждения просто взял и уехал к себе домой. Я спрашивал почему, но он сказал, что просто у него перестала болеть голова, и он больше не видит необходимости оставаться в моем доме. Что ж, это очень на него похоже. Но у меня такое чувство, что я лишился какой-то части себя. Шерлоку плевать, но мне сейчас на самом деле не по себе. Я привык к его присутствию в доме.
19 июня 2008 г.
Я предложил Шерлоку поработать на Правительство. Есть одно задание, с которым способен справиться только он. Я просто в этом уверен. Как ни странно, но он согласился. Не удивляюсь опять же. Это действительно интересно для него. Он любит необычные дела. А в этом необычно все. Кто-то шантажирует ученых правительственной лаборатории. И этот кто-то скрывается весьма удачно. Наши спецслужбы так и не могут понять, это кто-то из своих или же совершенно извне. Ознакомившись с делом, я склоняюсь к мысли, что извне. Но как этот человек или люди столь хорошо осведомлены обо всем, что делается за стенами научных лабораторий и вне их? Пока что действительно нет ни одной зацепки, но пришлось уже прикрыть две весьма дорогостоящие и совершенно секретные программы. Не сомневаюсь, что Шерлок разберется с этим.
========== Дневник Майкрофта. Август 2008 г-август 2009 г ==========
31 августа 2008 г.
Шерлок отлично справился с заданием, как я и полагал. Все-таки его ум и логика совершенно отличаются от моих. Он сразу составляет схему преступления и возможные варианты его осуществления.
Задание оказалось довольно опасным. Я не думал, что оно может быть таким. Шерлок был внедрен в лабораторию в качестве нового сотрудника. Благо, его образование, которое он все-таки получил, несмотря ни на что, это ему позволяло. Диплом химика у него есть, а тех знаний, в которых он практиковался, вполне хватало, чтобы не вызывать подозрений. Ему понадобился месяц, чтобы окончательно выйти на информатора. Им оказалась одна из сотрудниц курирующей лабораторию организации. Женщина! Почему-то такая мысль даже не приходила никому в голову. Причем весьма отчаянная и решительная. Шерлок решил сам во всем разобраться, за что чуть не получил пулю. Но без ран все-таки не обошлось. Когда прятался от выстрелов в ее доме, разбил вазу и сильно порезал правую руку. Сейчас он в моем доме. Потому что ему просто сложно справляться со всем самому. Конечно, поселился он здесь с большой неохотой и только после того, как я пообещал, что если он откажется, то в доме у него будет находиться помощник или помощница, обладающая навыками оказания медицинской помощи. Рана загноилась и требует ухода и перевязок. Сам Шерлок об этом будет постоянно забывать, я его знаю. В моем доме все это будет под контролем.
Я ошибся. Шерлок и контроль вещи несовместимые. В итоге занимаюсь этим сам. Неприятно. Но приходится. Иначе он просто останется без руки. Хотел положить его в клинику, но мы вновь поругались. Так что лучше буду продолжать заниматься этим сам. Когда-то давно я прошел курсы оказания первой помощи, даже научился накладывать швы и делать интубацию трахеи… Ни разу не пригодилось, но я должен был уметь это делать. Что ж, с Шерлоком придется вспомнить приобретенные ранее навыки.
27 октября 2008 г.
Наши отношения с Шерлоком в последние два месяца были можно сказать нормальными. До тепла им конечно далеко, но, по крайней мере, мы начали общаться. С ним очень интересно. Я так много упустил. Я и не знал его таким никогда. Он всегда говорит с уверенностью. Из него бы получился прекрасный политик. Холодный, уверенный в своих взглядах, легко доказывающий свою точку зрения. Только он выбрал совершенно другую деятельность. Очень жаль.
Источник
